Запас прочности №3(46), 2010 год

В повседневной работе службы крови нет и не должно быть элементов чрезвычайности. Все этапы заготовки, переработки и хранения крови отработаны до автоматизма, доведены до логического совершенства и обеспечивают большой запас прочности.

Наш разговор в Центре крови ФМБА России, который, без преувеличения, является лидирующим учреждением в своей отрасли, с директором Ольгой Гришиной состоялся на тему, связанную с оказанием медицинской помощи при чрезвычайных происшествиях и с потребностями пострадавших в переливании крови.

— Ольга Валентиновна, какова роль службы крови ФМБА России в общей системе оказания помощи при экстремальных ситуациях?

— К большому сожалению, в последние годы нашу страну буквально потрясают природные катаклизмы, транспортные и техногенные катастрофы, пожары и террористические акты.

Предназначенные для обслуживания отраслей промышленности с особо опасными условиями производства лечебные учреждения Федерального медико-биологического агентства, к системе которого принадлежит и наш Центр, находятся в постоянной готовности к оказанию медицинской помощи пострадавшим в результате воздействия неблагоприятных факторов физической, химической и биологической природы, в том числе вследствие техногенных и природных катастроф и террористических актов.

Точно так же постоянная готовность к участию в ликвидации медицинских последствий чрезвычайных ситуаций, гарантия обеспечения в полном объёме — я хотела бы это особенно подчеркнуть — безопасными компонентами донорской крови лечебных учреждений при массовом поступлении пострадавших — непременные условия деятельности всей службы крови ФМБА России.

Усилиями последних лет служба крови ФМБА России модернизирована, хорошо организована и может эффективно справиться с медицинскими последствиями самой серьёзной и масштабной экстремальной ситуации.

На случай чрезвычайных ситуаций в Центре крови создан и постоянно поддерживается неснижаемый запас компонентов крови. Поверьте, при необходимости наши резервы немедленно обеспечат потребность для лечения весьма большого количества пострадавших. Именно резерв — ранее заготовленные от регулярных доноров компоненты крови, протестированные в полном объёме и готовые к переливанию, — расходуется в первую очередь в дни катастроф.

У нас разработаны модели действий в условиях различного вида катастроф, проводятся тренировки и специальные занятия. Например, при отсутствии в первые часы после катастрофы информации о количестве пострадавших и фенотипе нуждающихся в переливании крови отрабатывается возможность одномоментной выдачи в лечебные учреждения эритросодержащих средств группы крови 0, с отрицательным резусом. Переливание таких «универсальных» доз допускается любым реципиентам.

Существуют и определённые расчёты потребности различных категорий, как мы иногда говорим «санитарных потерь», в компонентах крови. Наиболее высокий удельный вес нуждающихся в гемотрансфузионной терапии — среди пострадавших в пожарах и высвобожденных из-под завалов, образовавшихся во время землетрясений. Немного меньший процент санитарных потерь нуждается в переливании крови в случае техногенных катастроф или террористических актов.

Хотела бы отметить и значительно возросшую техническую готовность отечественных учреждений службы крови к «полевому» варианту работы вблизи места катастрофы.

В 1988 году для спасения пострадавших после страшнейшего землетрясения в Армении из Москвы был направлен единственный имевшийся тогда в СССР мобильный комплекс заготовки крови. Он несколько недель работал непосредственно в очаге землетрясения в Спитаке и прекрасно себя зарекомендовал.

В ходе программы модернизации развития службы крови планируется приобрести более ста современных мобильных комплексов с возможностью длительной автономной работы по заготовке крови от доноров экстренного резерва вблизи очага природного или техногенного катаклизма. Около сорока таких комплексов уже находятся на вооружении в учреждениях службы крови по всей стране.

— Но в дни крупных катастроф на донорских пунктах выстраиваются огромные очереди. Насколько это оправдано с точки зрения оказания помощи пострадавшим?

— На этот вопрос я не смогу вам дать однозначного ответа. Он имеет две стороны. С одной — понимание как специалиста и руководителя, что сданная на волне вызванного катастрофой ажиотажа кровь никак, по причинам сказанным выше, не поможет жертвам трагедии. Зато наплыв доноров может парализовать работу учреждения за счёт значительной перегрузки не только отдела заготовки крови, но и других подразделений — лабораторий, производства. Заготовка крови от большого количества первичных доноров приведёт к выбраковке по результатам тестирования существенного объёма заготовленной крови. Значительное, в разы, увеличение количества донаций несёт опасность создания запасов невостребованной крови и серьёзные экономические потери. И самое досадное то, что краткосрочный феномен донорской активности не улучшает ситуацию с повседневной нехваткой продуктов крови. А иногда, как это ни парадоксально звучит, даже ухудшает.

Дело в том, что происходит так называемый «феномен рикошета» — значительное уменьшение количества доноров через две-три недели после недолгого всплеска количества донаций. Эта ситуация возникает, когда потенциальные доноры в дни трагедии сдали кровь, а после у них должен быть перерыв в донорской практике не менее двух месяцев. В то же время такие компоненты крови как эритроциты и тромбоциты хранятся очень недолго — от пяти дней до месяца. И не будучи перелитыми, они просто утилизируются. Через месяц после катастрофы заполненные кровью холодильники пустеют, а жизнь продолжается. Повседневная потребность в компонентах крови для лечения плановых и неотложных больных, пострадавших в дорожно-транспортных происшествиях, пациентов, ожидающих своей очереди на операцию, и других остаётся стабильно высокой. Например, в Москве, вне всяких чрезвычайных ситуаций, ежедневно переливается от 500 до 1000 доз донорской крови. И уже через месяц мы можем столкнуться с проблемой острого дефицита компонентов крови.

А другая сторона — нравственная. Люди хотят сделать свой личный вклад в ликвидацию последствий катастрофы. У них бескорыстное и вполне объяснимое стремление помочь. И отталкивать их некрасиво и неправильно.

Кроме того, как показывают результаты наших наблюдений, многие люди, пришедшие в Центр крови на волне такого «кризисного» донорства, впоследствии становятся регулярными донорами.

Самая сложная задача — правильно выстроить отношения с людьми. Убедить, что именно сейчас крови для пострадавших достаточно. Но она очень нужна будет завтра, на следующей неделе, через месяц. Объяснить, что для того, чтобы выдать компоненты, заготовленные сегодня, донор обязательно должен прийти к нам в Центр повторно через полгода.

Здесь многое зависит от позиции, занимаемой руководителями здравоохранения, да и вообще властных структур. От взаимодействия с представителями средств массовой информации, волонтёрских движений. Важно правильно подобрать слова и интонации, чтобы не обидеть людей, но и не допустить ненужной истерии, гиперболизируя проблему нехватки крови.

Взвешенно и системно подошла к вопросу дефицита доноров министр здравоохранения и социального развития Российской Федерации Татьяна Алексеевна Голикова во время последних событий, связанных с пожаром в Перми и терактами в московском метро.

Хочу отметить и конструктивные действия волонтёров в привлечении доноров для пострадавших в этих катастрофах, отказ от призывов кризисного донорства и нагнетания ненужного ажиотажа. Но при этом — направление усилий на оказание адресной помощи лечебным учреждениям, рекрутинг доноров необходимой группы крови для конкретных пострадавших в отдалённом после трагедии периоде. Понимание наших базовых принципов, таких как опора на безвозмездное донорство, нуждаемость службы крови не просто в некой массе людей, желающих сдать кровь, а в определённом количестве здоровых, необходимых в данный момент донорах, готовых прийти повторно.

— Имеется ли возможность переброски в случае тяжёлой чрезвычайной ситуации где-нибудь в отдалённом регионе больших объёмов различных компонентов крови, например, из Москвы?

— Несомненно, такая возможность планируется и технически вполне осуществима. Специализированные медицинские бригады, формируемые ФМБА России для оказания медицинской помощи в различного рода чрезвычайных ситуациях, оснащаются определённым количеством гемокомпонентов.

Но совсем не обязательно, что кровь при масштабной катастрофе будет перебрасываться из Москвы. Создаваемый в рамках приоритетного национального проекта единый государственный информационный банк крови и её компонентов позволит оценить ситуацию с наличием запасов в близлежащих регионах и даст возможность принять логистически верное решение по поставкам необходимых компонентов к месту оказания медицинской помощи.

К концу 2012 года все региональные учреждения службы крови будут объединены в единую информационную базу, одно из предназначений которой — координация деятельности учреждений службы крови при чрезвычайных ситуациях.

Главный врач Клинической больницы № 119 ФМБА России Василий Константинович Агапов, оценивая работу службы крови, сказал:

— С передачей функций службы крови ФМБА России, наконец, в нашей стране появилась стройная система в этом стратегическом направлении здравоохранения. Обеспечение больниц препаратами, компонентами крови и кровезаменителями организовано на высоком уровне. Ольга Валентиновна Гришина, директор Центра крови, провела огромную работу по ревизии существующей системы, заканчивая районной больницей, и подготовила табель оснащения любого подразделения службы. Благодаря достаточному финансированию Минздравсоцразвития РФ все подразделения были заново оснащены современным оборудованием, предназначенным для хранения, переработки, определения групповой и резус-принадлежности. То есть система была материально насыщена. Служба крови объединила в единую систему также и заводы по переработке компонентов. Система обеспечения стационаров, переработка крови, её хранение работают слаженно. Без центров крови медицина существовать не может. Благодаря чёткой продуманной работе, которая ведётся планомерно, у нас всегда всё есть, нет недостатка в гемокомпонентах. Помимо этого, созданы большие стратегические запасы крови и плазмы. Поэтому, когда СМИ призывают сдавать срочно кровь, чтобы помочь жертвам терактов, это скорее напоминает гуманитарную акцию. Что касается чрезвычайных ситуаций, я их разделяю на локальные военные конфликты, техногенные катастрофы, антропогенные происшествия, при которых задействован человеческий фактор, природные катаклизмы. У нас в стране существует МЧС, которое прогнозирует последствия и пути предотвращения этих катаклизмов. Служба крови организует помощь пострадавшим при ликвидации последствий этих происшествий любого генеза. Ольгу Валентиновну по праву можно сравнить с полководцем, который прекрасно владеет стратегией и тактикой действий, только не военных, а мирных, ибо вся её работа строится планомерно и носит регулярный характер. Я лично во время ликвидации последствий крушения «Невского экспресса» был в госпитале под Бологим и не мог в силу ряда причин вывести пострадавшую женщину, которая находилась из-за массивной кровопотери в крайне тяжёлом состоянии. Так вот, пока её оперировали, мобильно подвезли кровь и плазму. Эти гемокомпоненты мы взяли в дорогу, чтобы не упускать время, и по пути сделали переливание. Наша больница получает из Центра крови все гемокомпоненты, которые сложны в изготовлении: тромбоцитарную взвесь, лейковзвесь. Никогда не было отмены плановых операций из-за нехватки крови. За последние годы произошла стремительная динамика в службе крови. Не было стройной системы, каждое учреждение работало в автономном режиме. В нашей больнице прежде сдавали кровь родственники пациентов, которую тут же везли на станции переливания, чтобы промаркировать на инфекционные среды. Иными словами, работали «с колёс».

— Без Службы крови немыслима работа реанимации, — добавляет Денис Александрович Тимашков, заведующий отделением анестезиологии и реанимации ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России. — Вспоминаются события в «Хромой лошади». Наша бригада быстрого реагирования принимала участие в помощи пострадавшим. Врачи не испытывали недостатка ни в каких гемокомпонентах.

Наша клиника, в частности отделение реанимации, ведёт тяжёлых пациентов, страдающих гематологическими заболеваниями, которым требуются регулярные переливания плазмы, клеток и гемокомпонентов в больших объёмах. Никогда не возникает проблем с обеспечением этими препаратами. Трансфузиологи всегда приходят на помощь, если требуется консультация по поводу несовместимых реакций.