Аслан Шабанов: «Спасая человека, мы спасаем мир» №3(105), 2020 год

— Как в НИИ имени Н.В. Склифосовского организована работа в условиях борьбы с новой коронавирусной инфекцией по перепрофилированию части учреждения, обеспечению всем необходимым медицинского персонала и пациентов?

— НИИ имени Н.В. Склифосовского действительно уникален. Здесь на 1000 стационарных мест приходится 13 реанимационных отделений (соответственно, 132 койки) и 3 анестезиологических. Мы всегда принимали пострадавших в результате терактов, чрезвычайных природных ситуаций, катастроф. Сам я работаю здесь с 1995 года и хорошо знаю: коллектив у нас необыкновенный, своего рода медицинская семья, где каждый готов подставить плечо. Сюда даже устроиться непросто — никто не хочет уходить. Поэтому не случайно, что НИИ имени Н.В. Склифосовского одним из первых начал принимать пациентов с COVID-19. Для этого нам пришлось очень быстро, не останавливая поступление других экстренных больных, перепрофилировать часть корпуса и дополнительно открыть ещё два реанимационных отделения. За первые трое суток, с 22 марта, поступило около 100 человек, инфицированных коронавирусом, в основном средней тяжести и тяжёлых. Мы старались стабилизировать состояние больных неинвазивными методами. Тактика оказалась правильной. Кроме того, положительную роль сыграло достаточное наличие специалистов анестезиологов-реаниматологов даже в наших обычных клинических отделениях. Именно эти врачи благодаря своему опыту и какой-то особенной интуиции иногда могут оказать помощь ещё до полного проявления клинической картины. У нас был порядок. В короткий срок мобилизовались все необходимые службы. Помогали Департамент здравоохранения города Москвы, волонтёры и просто добрые люди. Поскольку своей приоритетной задачей руководство института считало сохранение персонала, всего было достаточно. Надо сказать, что директор НИИ имени Н.В. Склифосовского Сергей Сергеевич Петриков сам более 20 лет проработал в реанимации и хорошо понимал наши потребности.

К нам за опытом приезжали врачи порядка 20 ведущих федеральных медицинских центров. Мы показывали, как у нас организовано зонирование, наши санпропускники, как правильно облачаться в СИЗ. Мы делились заранее разработанными коллективом наших реаниматологов схемами лечения для лёгких пациентов, для больных средней тяжести, для тяжёлых случаев и даже рассказывали о допущенных в самом начале ошибках — чтобы коллеги сумели их избежать. Приезжала к нам и делегация медиков из Китая — они первыми столкнулись с коронавирусом, поэтому подсказали нам много интересного.

Наверное, особенность «Склифа» ещё и в его открытости: мы и сами всё время учимся, и другим стараемся помочь. Кстати, все решения о назначении препаратов или применении той или иной схемы лечения у нас принимались коллегиально.

— Как происходит процесс переобучения и повышения квалификации сотрудников НИИ, в первую очередь — медицинских работников?

— НИИ имени Н.В. Склифосовского — это и крупнейшее в стране образовательное учреждение.

В 2020 году только на специальность «анестезиология-реаниматология» подали документы 300 человек, а всего — около 2 тысяч. Мы растим специалистов как для себя, так и для всей России, многие становятся руководителями клиник, заведуют отделениями. В какую бы страну мира вы ни приехали, начиная от Израиля и кончая США, практически везде вы встретите наших выпускников. Именно здесь, в условиях «Склифа», они растут и как медики, и как люди.

Из наших студентов мы стараемся с первых же дней готовить врачей-практиков. Все они учатся непосредственно у постели больного. Ведь, возможно, и нам когда-то придётся у них лечиться.

— Каково материально-техническое обеспечение НИИ имени Н.В. Склифосовского?

— Побывав во многих странах, могу констатировать: самое современное оборудование установлено у нас, в НИИ скорой помощи, начиная от дыхательной аппаратуры и заканчивая специальными приборами, следящими за состоянием пациента.

К примеру, для сердечно-лёгочной реанимации (СЛР) мы используем систему непрямого массажа сердца. По моему мнению, это очень нужный прибор. В клиниках, подобных нашей, применяются и другие подобные системы. Но именно в техническом задании данного оборудования прописана возможность его использования на борту воздушного судна. Прибор удобен в применении: освобождаются руки врача для проведения СЛР, работа от аккумулятора создаёт возможность для реанимации даже во время транспортировки больного.

Вы знаете, у нас были случаи, когда реанимационные мероприятия продолжались в течение двух часов. Но человек выходил от нас в ясном сознании, безо всякой энцефалопатии.

Конечно, сейчас появляется всё более технологически усовершенствованное оборудование. Притом хорошо, когда разные аппараты успешно коммуницируют друг с другом.

В настоящее время под эгидой Департамента здравоохранения города Москвы реализуется проект по цифровой реанимации. Его непосредственно курирует заместитель мэра по вопросам социального развития Анастасия Владимировна Ракова. Проектом предусмотрено, что возле каждого пациента в реанимационном отделении будет стоять своего рода компьютер, куда будет стекаться вся информация с монитора, дыхательного аппарата, с инфузионной станции, через которую вводятся растворы. Там же будут лабораторные данные, все назначения врача. Фактически это подробная электронная история болезни, где в любой момент можно будет найти сведения, скажем, о том, что было с пациентом сутки назад. Этот же прибор обладает искусственным интеллектом — системой поддержки принятия врачебного решения. Вы ведь понимаете, что, какая бы техника ни стояла, всё равно главное действующее лицо у постели больного — доктор.

К счастью, у нас работают очень грамотные врачи. И здесь надо бы сказать о престиже профессии. Медицина — это не сфера обслуживания. Хотелось бы, чтобы это понимали не только в коронавирусные месяцы. Ведь в советское время к врачам было совсем другое отношение. Что, сегодня мы стали меньше болеть?

Надеюсь, благодаря последним событиям — как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло — мы всё-таки пересмотрим отношение к людям, спасающим жизнь других.

— Каковы особенности работы в НИИ скорой помощи: профессиональные и морально-этические аспекты?

— Пусть это покажется лозунгом, но — высокая моральная ответственность, призвание, хорошая университетская школа. Возможно, даже своего рода привычка к экстриму.

Но и такая работа сама по себе является своего рода «фильтром». Из тех, кто сюда попадает, слабые, как правило, не держатся, уходят сразу. Сильные остаются надолго, навсегда. Мы как альпинисты в горах — сразу видно, кто чего стоит.

В этом году многие врачи и сёстры из-за своей работы практически не видели ни весны, ни лета… Но я, пожалуй, назову вам два фактора, препятствующих профессиональному выгоранию. Первый — поддержка семьи. Второй — это поддержка коллег.

По себе скажу: специальность анестезиолога-реаниматолога очень ответственная, сложная и грязная. Приходится иметь дело с тяжёлыми сочетанными травмами, не боясь испачкаться кровью. Приходится в прямом смысле вытаскивать людей буквально с того света. Но если вам когда-либо случалось видеть глаза родственников спасённых пациентов — другого такого счастья я не знаю. Спасая человека — мы спасаем мир.