Для оптимизации медицины нужны не только хорошие клиницисты, но и хорошие менеджеры №2(104), 2020 год

— Расскажу о реализации государственной программы развития детского здравоохранения, проходившей при моём непосредственном участии. Общий объём выделенных средств в рамках финансирования из Резервного фонда Президента РФ и ФМБА России составил 1,05 млрд рублей. Предстояло наиболее оптимально и экономически обоснованно распределить их среди подведомственных организаций, направив на приобретение дополнительного оборудования и ремонт помещений, чтобы повысить качество оказываемой медицинской помощи по профилю «педиатрия».

Суммарно в этой программе принимали участие 56 бюджетных организаций, у каждой из которых был перечень необходимого оборудования, содержащий от 10 до 60 наименований. Проблема оказалась в том, что заявленные потребности превышали общий объём финансирования практически в два раза, и одним из моих эффективных управленческих решений стало секвестрование потребностей данных организаций, согласованное с Национальным институтом независимой медицинской экспертизы. В результате, базируясь прежде всего на мнении клиницистов, мы пришли к установленной сумме.

На мой взгляд, один из минусов управления в медицине — достаточно редкое обращение к профессиональному сообществу. Надо чётко понимать: именно позиция врача, непосредственно работающего с больным, должна быть определяющей, а вся медицина в стране — пациентоориентированной.

О развитии какого-либо отдельного направления мне говорить трудно, так как я давным-давно являюсь многопрофильным специалистом и курировал организацию здравоохранения в 156 медицинских учреждениях. Однако по своей основной специальности я травматолог-ортопед, поэтому, наверное, усовершенствовал бы решение проблемы перелома шейки бед­ренной кости. Дело в том, что если пожилых людей с данным диагнозом вовремя не прооперировать, то с вероятностью 60 % мы получим летальность в течение года. И произойдёт это не от собственно перелома, а от обострения в условиях постельного режима сопутствующих заболеваний, конкретно: сердечно-сосудистой недостаточности, инсульта, психозов и т.д. Если таких пациентов не лечить консервативно, а именно оперировать, то вероятность летального исхода в течение первого года после перелома окажется лишь 5–10 %. Это колоссальный механизм, который может позволить значимо повысить продолжительность жизни в нашей стране.

Однако для начала нужно принять следующие управленческие решения. Прежде всего, необходимо оптимизировать систему статучёта летальности пациентов с переломом шейки бедренной кости, обязательно указывая данный диагноз в анамнезе. Следующий пункт — создание региональной карты маршрутизации таких пациентов с целью возможно быстрого проведения хирургического вмешательства в травмоцентрах третьего уровня. Кроме того, требуется серьёзный пересмотр территориальных программ государственных гарантий помощи населению по ОМС, поскольку сейчас лечение больных с острым переломом шейки бедренной кости, которым требуется операция и эндопротезирование, из данной программы выпадает. На сегодняшний момент мы не знаем ни количества таких пациентов, ни маршрутов, по которым их направляют врачи. И не имеем адекватных финансовых инструментов к их спасению.

Нам нужны медицинские менеджеры, которые могли бы некоторые моменты оптимизировать. Безусловно, в будущем надо будет делать упор на подготовку доктора-клинициста, чтобы через 5–10 лет воспитать новую когорту высококлас­сных врачей.