Валерий Елыкомов: «В развитии санаторно-курортной службы надо проводить лицензирование, делать пилотные проекты и определяться с финансированием» №2(96), 2019 год

— Валерий Анатольевич, что, по-вашему, на сегодняшний день мешает санаторно-курортной службе успешно развиваться на благо граждан России?

— Самым важным моментом является то, что, в отличие от других участков системы здравоохранения, она в большей степени находится в частных руках (70 на 30 %, практически две трети). Соответственно, если речь идёт о национальных проектах по охране здоровья, финансируемых из федерального бюджета, в расчёт берётся передача средств государственным клиникам и здравницам и их докапитализация. Планы по модернизации частных учреждений в подобные проекты не включаются. 

Однако если санаторий готов проводить реабилитацию после травматологических операций, кардиологических вмешательств, нарушений мозгового кровообращения, то государству, по большому счёту, всё равно, будет ли этим заниматься частная структура или государственная. К тому же если имеется достаточный поток пациентов, то даже при существующем на сегодня тарифе учреждение способно перекрыть затраты. 

Но получается, что сами санаторные организации не могут в полной мере оказывать медицинскую помощь и услуги реабилитации, поскольку есть пациенты ведомственные, за оздоровление которых платят одну сумму, а есть пациенты по ОМС, где тариф, естественно, ниже. Эта финансовая несогласованность ведёт в тупик. Ну, не выдавать же в столовой полпорции тому пациенту, за которого внесли меньше денег!

Так что принадлежность здравниц и их финансирование — это принципиальная проблема, требующая отдельного осмысления.

Другой вопрос — материально-техническая составляющая отрасли. Для оказания услуг по реабилитации необходимо соответствовать стандартам, то есть иметь определённое оснащение, квалифицированный персонал, оборудование и расходные материалы к нему.

При этом надо быть готовым и к реанимационным мероприятиям в случае, если больному станет хуже. Я считаю, что нам необходимо лицензировать санатории различных видов медицинской помощи и услуг. В своё время существовали кардиологические отделения санаториев с высокообразованными врачами и умелым медперсоналом, где был этап реабилитации до 45 суток. Они, к примеру, принимали пациентов, перенёсших острый инфаркт миокарда. Но если вместо всего этого имеется лишь отговорка, что санаторно-курортный этап это всё выполнит — тогда мы обманываем и себя, и пациентов.

Надо также добавить, что если для городских больных реабилитационный этап может начинаться с дозированной нагрузки на велоэргометре, то для сельских жителей такой вид помощи практически не доступен. И конечно, они должны были бы получать помощь через санаторно-курортную службу. 

Следующая тема — проблема территорий. Не так уж редки случаи, когда рекреационные зоны здравниц пытаются прибрать к рукам региональные элиты. Но ведь в царство заборов, которыми планируется ограждать возводимые на этих землях частные коттеджи, никто на оздоровление уже не поедет, и здравницы просто станут неконкурентоспособными. Поэтому, как бы ни было сложно, важно законодательно закрепить за санаторно-курортными учреждениями их территории.

Наконец, нам нужны профильные учреждения. Юг России — это бальнеокурорты, минеральные воды, климатотерапия. Система распределения путёвок в такие санатории федерального подчинения ещё существует, но в большей степени — для детей. 

Говоря о реабилитации взрослых пациентов, надо понимать, что больного после инфаркта через пол-России никто отправлять не рискнёт. Скорее, здесь понадобятся услуги местной здравницы. Вот такие учреждения нам и надо развивать. Но не во всех регионах имеются соответствующие климатические факторы. Поэтому там появились специальные реабилитационные центры, которые я считаю серьёзным противовесом санаторно-курортной службе, поскольку расположены такие центры обычно рядом с клиникой высокотехнологичной медицинской помощи (кардиохирургия, эндопротезирование и так далее). И даже если эти учреждения принадлежат соседним областям, через систему ОМС работает межрегиональная система взаиморасчётов. Добавлю, что эти реабилитационные центры обычно являются монопрофильными, строятся под конкретный поток пациентов и находятся в частном владении.

Фактически сегодня мы пытаемся совместить опыт старой санаторно-курортной системы с методами новых реабилитационных центров. 

— А как вы относитесь к работе санаториев в качестве туристических зон?

— Наши туристы, особенно проживающие в зонах с холодным климатом, в первую очередь выбирают места, где есть море. При этом они обычно планируют соединить свой отдых с какими-либо оздоровительными процедурами и, к сожалению, не всегда делают свой выбор в пользу российских курортов.

Хотя, при наличии соответствующей инфраструктуры, например, горнолыжных трасс, и в российских здравницах люди смогут не только отдохнуть, но и пройти определённые исследования, получить курс восстановительного лечения. Поэтому надо в первую очередь поддерживать те организации, которые мыслят креативно. 

Мне кажется, сейчас, во-первых, должна быть государственная стратегия помощи нашей санаторно-курортной отрасли — хотя бы для того, чтобы деньги отдыхающих не уплывали за рубеж. Во-вторых, уравнять в правах государственные и частные санаторные учреждения. И в-третьих, необходимо взять за отсчёт, к примеру, ту же систему ОМС и договариваться по тарифам.

— Способствуют ли курортное лечение и реабилитация более продолжительной жизни пациента? 

— Да, безусловно, причём минимум на 10 лет. Добавлю, это прямой путь в 80+. Мы действительно стали жить дольше. А наше здравоохранение до последнего времени в основном было сосредоточено на работающих. 

Прежде всего надо сказать, что население России просто стареет. Поэтому надо продумать параметры для пациентов старших возрастов: до 65 лет, 65–75 и так далее — и определить, что является нормой, а что считать патологией. Первая заповедь врача: не навреди! Может быть, человеку в 85 лет и не показана операция, если у него не нарушено качество жизни.

Следующая тема — вопросы онкологии. Естественно, чем старше человек, тем больше у него вероятность заболевания раком. Следовательно, у нас совсем по-другому должна быть устроена диспансеризация пожилых. И наконец, кто должен заниматься больными старшего возраста? Участковая служба? Тогда её надо организовать так, чтобы эти люди не ждали в очереди. Организована электронная запись? А кто-нибудь интересовался, в какой степени она удобна для пожилых? Если нет — значит, должны быть другие формы. Я считаю, регистратура должна буквально опекать каждого из таких пациентов, для них в расписании врачей должны быть специальные окна. Само по себе ничего не делается — всё надо организовывать. Поэтому участковая сеть должна менять менталитет, подстраиваясь под возрастных пациентов. Иначе получается, что они у нас «без вины виноватые».

— Что вы можете сказать о современном состоянии гериатрии?

— Бывает так: пролечили пожилого человека в стационаре — стало лучше. А через неделю болезнь вернулась. Я считаю, что амбулаторное лечение для такого пациента должно подбираться так, чтобы поддерживать определённое возможно высокое для него качество жизни длительное время. Кроме того, необходима тесная связь медиков с социальными службами. Наверное, надо брать в расчёт и дома ухода за пожилыми, улучшать там медицинские услуги, сервис, проводить обследования пациентов, скажем, на онкологию и другие заболевания.

Уверен, гериатрическая служба будет развиваться. Уже проходят эту специализацию в медвузах. В Минздраве России появились главные специалисты по гериатрии. В эту систему включены госпитали для инвалидов и участников войн.

— Вы верите в будущее санаторно-курортной службы?

— Я по природе оптимист. Считаю, что начинать необходимо с пилотных проектов. Перед санаториями с определённым опытом выживания надо ставить амбициозные задачи, определяться с финансированием. Далее — оценивать конкретный законченный медицинский случай и реально произведённые затраты. Ни в коем случае не должно быть так, что у пациента целый букет заболеваний, требующих серьёзной реабилитации, а мы, стеснённые в средствах, пытаемся на человеке экономить. 

Следующее — надо не снижать, а расширять долю государственных санаторно-курортных учреждений, особенно детских. Ведь сегодня есть большие возможности по дистанционному обучению, включая тестирование. Поэтому необходимо практиковать интерактивные доски, широкополосный Интернет, привлекать лучших преподавателей. 

В целом санаторно-курортное дело зависит от нескольких составляющих. Это экология, рекреационные территории и их защита, далее — кадровая политика и, наконец, постановка внятных задач как для государственных, так и для частных учреждений.

Что-то лучше будет у частников, например серьёзная реабилитация. Возможно, государство сможет составить им конкуренцию за счёт ведущих многопрофильных курортных организаций. 

Все эти проблемы неоднократно поднимались и президентом России, и министром здравоохранения. Поэтому по этой теме комитеты Государственной думы ФС РФ сегодня работают очень активно. Мне кажется, движение будет. 

— Наши сегодняшние санатории больше рассчитаны на лечение или на профилактику?

— Всё зависит от кадрового состава учреждения и технологий, которые оно предлагает.

Я уверен в необходимости кропотливой, штучной работы с каждым санаторным учреждением на предмет его возможностей (в том числе по отдельным направлениям реабилитации) и дальнейшей перспективы. Высокотехнологичная медицина, участковая служба и конкретные подразделения министерств и ведомств должны объединить усилия в этом вопросе.

— Наверное, необходимо также мотивировать людей вести здоровый образ жизни?

— Это большая государственная задача. Мы должны постоянно напоминать об этом через те же средства массовой информации. Пока же СМИ больше завязаны на бизнес-поток и мало кто понимает, что намного выгоднее вкладываться именно в рекламу ЗОЖ. Должна быть продуманная политика Правительства РФ. На сегодняшний день государство платит медицине не за здоровых, а за больных. Есть амбулаторная карта больного, но нет карты здорового. А должна быть. Поверьте, это будет выгодно всем.