Кирилл Константинов: «Я филатовец до мозга костей» №3(53), 2011 год

— Кирилл Владимирович, вы фактически с 1980 года знаете Филатовскую больницу и ее проблемы. Тогда вы пришли сюда студентом, потом работали в этих стенах и вот недавно вернулись вновь, уже в качестве руководителя. Что изменилось за это время?

— Знаете, нельзя сравнивать два этапа жизни учреждения: они совершенно разные — период до 1991-го года и после. В 80-е годы мне посчастливилось работать с основными корифеями больницы. Я работал с Юрием Федоровичем Исаковым, Эдуардом Александровичем Степановым, Виктором Аркадьевичем Михельсоном, Вахтангом Панкратьевичем Немсадзе, Евгением Петровичем Кузнечихиным, со многими другими и даже застал Вячеслава Ивановича Гераськина. Это были выдающиеся детские хирурги и анестезиологи-реаниматологи, и я горжусь тем, что являюсь их учеником. Я застал период расцвета больницы и период ее упадка. А упадок произошел не потому, что люди подкачали, а из-за того, что помимо всего прочего очень устарели организационные технологии, система управления.

— Пережила ли больница последствия тяжелого времени 1990–2000 годов?

— Еще нет. И это произошло потому, что система организации здравоохранения в Москве и управление здравоохранением были выстроены неверно. Я считаю, что система очень сильно потеряла в период правления Лужкова и Сельцовского. Я могу сравнивать с тем, как строилась система на периферии, в регионах страны. Там внедрялись принципиально новые схемы управления сетью лечебных учреждений, оно подстраивалось под систему финансирования и шел поиск новых вариантов развития. А Москва оказалась в зоне типичного застоя. Наличие мощнейшего кадрового потенциала — и при этом полный застой в организационных технологиях управления. Когда я пришел, оказалось, что в структуре управления больницей отсутствуют такие службы, которые просто жизненно необходимы. Не было общего понятия о том, как должна развиваться больница, то есть отсутствовала в целом концепция ее развития. Никто об этом не думал. Коллектив больницы жил своей жизнью, администрация — своей.

— Сейчас, видимо, необходимо все это срочно менять и выстраивать заново. Что удалось сделать? С чего вы начали?

— Я начал с формирования структуры новой администрации. В больнице полностью отсутствовала, к примеру, планово-экономическая служба. А как же экономика больницы, перспективный анализ развития с финансовой точки зрения? Как без экономистов заниматься системой ОМС? Было трудно, но сейчас планово-экономическая служба в больнице есть. Эксплуатационная служба больницы находилась просто в каком-то диком состоянии. В больнице работают 18 подрядных организаций, и никто не отслеживает, как они работают. И мы создали новую эксплуатационную службу. Два специалиста работают с нашими подрядными организациями. За полгода они принесли экономию 3 млн рублей, которые остались в больнице и пошли на неотложные нужды. Сегодня необходим принципиально новый концептуальный подход к структуре лечебного учреждения.

— Ваш эмоциональный рассказ говорит о том, что вам очень дорога судьба Филатовской больницы. Видимо, именно вам предстоит стать тем человеком, который начинает новый виток ее истории.

— Может быть. Я надеюсь многое сделать и в скором будущем сказать, что мне не стыдно смотреть в глаза коллективу больницы. Мне хочется, чтобы исчезло разъединение между администрацией и коллективом. Ведь парадокс ситуации в том, что мощнейшее ядро коллектива сохранилось! Сохранился знаменитый коллектив «Филатовки», и это меня очень радует. Именно поэтому больница до сих пор живет и неплохо работает. Коллектив очень сильный, и у нас достаточно большое количество молодежи. Это очень обнадеживающие моменты. Несмотря на переживаемую непростую ситуацию, благодаря прекрасному коллективу имидж Филатовской больницы по-прежнему находится на высоком уровне. И это позволяет всем нам увереннее смотреть в завтрашний день. Очень хочется, чтобы моя сегодняшняя работа оставила добрый след в истории больницы.