Призвание  — длиною в жизнь №4(47), 2010 год

— Моя номинация самая простая, надо лишь дожить до неё и доработать, — мягкий юмор и в этот торжественный миг не изменил Дине Израилевне.

Действительно, доктор Шапиро шла к этому признанию всю свою жизнь, в которой было всё: и взлёты, и преодоления. Солнечный зайчик её безоблачного детства, охраняемого любящими родителями — мамой-врачом и папой-педагогом, едва не угас под бомбёжками жестокой войны. Отец ушёл на фронт — воевать, а они с мамой, отказывавшейся верить в торжество зла, прошли тернистый путь беженцев, от белорусского Бобруйска, где жили, до Южного Урала. И мама оказалась права: люди помогали им, в незнакомых домах удавалось найти и кров, и пищу. 1942 год — волна народной беды донесла их до Челябинска. Там мама с дочкой нашли приют и защиту.

Дина пошла в восьмой класс. Документов не было: не до того было, только и удалось захватить с собой немного одежды и еды на первое время. Очень хотелось учиться — и девочка стала одной из самых лучших учениц.

Всё образовалось в 1945-м. Вернулся с фронта отец, Израиль Григорьевич. Получили в бараке комнату и были счастливы тем, что живы и, наконец, вместе. Дина к тому времени уже окончила с «золотом» школу и поступила в Челябинский мединститут.

Медицину она изучала не только в студенческих аудиториях. Летом работала санитаркой, чтобы получить хлебную карточку. Интерес к неврологии проявился в институте. Дело было так. Как-то в анатомичке преподаватель, объясняя студентам материал, сказал, что у умершего пациента, на вскрытие которого они пришли, — абсцесс мозга, и даже назвал точное место локализации — «верхняя часть левого полушария». Диагноз наглядно подтвердился! Дину это поразило. Решение было принято: отныне неврология стала её «песней».

В 1949 году начинающий врач, успехи которого были отмечены «красным» дипломом, приступила к своей практической деятельности. Молодой доктор вылетала с рейсами санитарной авиации, преодолевая страх перед высотой. Эта работа была сродни фронтовой выучке: сложные клинические случаи, неясная симптоматика и необходимость поставить диагноз, быстро сориентировавшись в ситуации. Часто звонили из районов с просьбой срочно вылететь к сложному нетранспортабельному больному. Пилоты запускали моторы на самолете У-2 либо на вертолёте и — вперёд!

— Неврология — весьма умная и тонкая специальность, — с убеждением говорит Дина Израилевна. — Раньше врач-невролог не мог рассчитывать на поддержку современного оборудования, ему не виден был мозг, значит, все умозаключения носили абстрактный характер, выверенный опытом и практикой. Любовь к профессии во мне возрастала с годами.

На её пути повстречались настоящие профессионалы, которые научили работать, не щадя себя.

— Моим Учителем с заглавной буквы стал невропатолог Константин Владиславович Шиманский, —
вспоминает Дина Израилевна. — Врач от Бога, коренной петербуржец, во время войны был в блокадном Ленинграде, а после войны судьба его забросила на Южный Урал, как и нас. В то время он прошёл по конкурсу на должность заведующего кафедрой нервных болезней в Челябинском мединституте. Эрудит, полиглот, владевший семью иностранными языками, пианист. Он учил студентов работать с литературой, находить ответы на любые вопросы, не бояться сложных случаев. Со студенческой скамьи мы усвоили, что самое основное — внимательный клинический осмотр больного. Действительно, анализы и рентген делают люди, которым свойственно ошибаться. Не всегда можно доверять готовеньким медицинским заключениям. Поэтому я прошу своих пациентов отложить в сторону истории болезней — потом будет время взглянуть на них —
и подробно рассказать о своих ощущениях и переживаниях. Профессор Шиманский учил нас делать правильные умозаключения.

После института Дина Израилевна окончила ординатуру в областной больнице. Потом молодой специалист получает «партийное поручение» — создать с нуля неврологическое отделение в больнице медсанчасти завода имени Колющенко. В те годы она была одна во всех лицах: оборудовала помещение, создала штат, вела приём. Сначала сидела за фанерной перегородкой, едва справляясь с огромной очередью больных. Но у «девочки с косичками» был решительный характер: дело наладила весьма быстро, очереди исчезли, люди стали получать профессиональную помощь. Были выезды на дом — больница выделила для этих целей машину.

Спустя время Дина Израилевна вновь вернулась в Челябинскую областную клиническую больницу, куда её позвал Шиманский. Сначала — ординатором, потом возглавила отделение неврологии. Её никогда не волновали должности и звания, главными были неврология и больные.

В сорок лет Дина Израилевна защитила кандидатскую диссертацию —
не потому, что захотелось получить «приставку» к фамилии и должности —
к.м.н., а потому что заинтересовала тема «Туберкулёзный менингит у взрослых». К тому времени в её практике было несколько десятков случаев заболевания менингитом, который считался детским заболеванием, у взрослых. Болезнь распознавалась плохо и протекала с тяжёлыми осложнениями. Эта научная работа до сих пор имеет серьёзное практическое значение.

Доктор Шапиро тонко чувствует больного, отвергая мысль о чудодейственной силе интуиции. Она твёрдо убеждена, что врач должен обладать глубокими знаниями, отшлифованными на практике. А практика у неё всегда была самая обширная — помимо стационара, вела работу главного специалиста-невролога Южного Урала. Последние годы работает в нейрохирургическом отделении областной больницы, консультирует пациентов.

Дверь кабинета невролога всегда открыта для пациентов и коллег, которые заглядывают, чтобы посоветоваться, разобрать сложный случай. Дина Израилевна ссылается на авторитет Боткина, который говорил, что если после беседы с врачом больному не стало легче, значит, это плохой специалист.

— Что главное в моей профессии, — задаёт риторический вопрос и тут же отвечает на него Дина Израилевна, — это разум. Прежде не было современной аппаратуры, вся информация должна была оставаться в памяти врача. Путём размышлений нужно было представить, как развивается патология, где она обосновалась. Для правильной постановки диагноза и выбора верной тактики лечения нужно обладать хорошей школой. Неврология — это масса заболеваний: инсульты, опухоли, энцефалиты, менингиты. Кроме этого, масса неорганических болезней, когда поломки организма нет, но нервная система даёт сбой и оказывает влияние на соматическое состояние. Лечить неврозы сложно, здесь важно всё, вплоть до интонации врача, его поведения. Я могу не заметить, как одет мой пациент, но непременно обращу внимание на особенности его лица, походку, фигуру. И диагноз в уме уже готов. По симптоматике, если в лице запомнились какие-либо особенности, я могу вспомнить пациента через много-много лет. Каждый больной представляет для доктора интерес, но самое главное его торжество — победа над болезнью. Чувствуешь, что не зря живёшь и работаешь.

Это факт — и не только её биографии. Сколько людей чувствуют себя «крестниками» доктора Шапиро! Её мастерство многим продлило жизнь, помогло справиться с тяжёлым недугом.

… Она шла к сцене, волнуясь, как когда-то, давным-давно, когда садилась в санитарный самолёт, чтобы лететь к тяжелобольному. Тогда она боялась не полета, а мысли, что не справится, не сможет поставить верный диагноз. За шесть десятков лет Доктор поставила тысячи верных диагнозов, и этот путь на сцену оправдан всей её дорогой длиною в жизнь.

Статуэтка премии «Призвание» — это две руки, которые держат хрустальную пирамиду с сердцем внутри. По мнению Дины Шапиро, она символизирует хрупкость человеческой жизни и руки врача, которые эту жизнь поддерживают.