Итоговая коллегия ФМБА России: работаем качественно и творчески №2(66), 2014 год

Министр здравоохранения Российской Федерации Вероника Игоревна Скворцова, выступая на заседании коллегии, высоко оценила работу Федерального медико-биологического агентства в 2013 году и в первые месяцы 2014-го. В целом на коллегии неоднократно говорилось о важной роли Агентства в подготовке и сопровождении российских сборных команд на Олимпийских играх в Сочи. Недавно президент России Владимир Владимирович Путин отметил, что Россия вышла на очень достойный уровень сопровождения наших атлетов. Федеральному медико-биологическому агентству удалось решить сложную задачу обеспечения высокого уровня обследования сборных команд и их сопровождения непосредственно во время проведения самих Игр.

Министр здравоохранения говорила о больших задачах, которые стоят перед ФМБА России сегодня. Она отметила, в частности, что «мы все очень скоро будем свидетелями крупного прорыва в области биомедицинских технологий, и в связи с этим Федеральному медико-биологическому агентству будет поручено очень важное дело составления и хранения генетических кодов».

Руководитель Федерального медико-биологического агентства Владимир Викторович Уйба выступил на коллегии с докладом, обобщавшим основные направления деятельности Агентства в 2013 году. Он особо отметил, что мероприятия по оптимизации бюджетного финансирования ФМБА России не должны отрицательно сказаться на возможности оперативного реагирования подразделений Федерального медико-биологического агентства при ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, когда выполняются мероприятия по медико-санитарному обеспечению таких происшествий. Говоря о задачах на 2014 год, Владимир Викторович выделил главные – это создание территориальных органов ФМБА России на территории Республики Крым и Севастополя, внедрение технологии ядерной медицины в подведомственных организациях, работа по координации организации органного донорства в системе ФМБА России, развитие медицинской помощи матерям и детям, дальнейшее совершенствование контроля и надзора за радиационно опасными объектами Госкорпорации «Росатом» и развитие технологий в спортивной медицине.

Затрагивая вопросы и проблемы работы Агентства в течение первых месяцев 2014 года, Владимир Уйба рассказал о том, что специалисты Федерального медико-биологического агентства приступили к оказанию медицинской помощи жителям Крыма. «13 апреля большой отряд наших специалистов из 54 человек, оснащённый всем необходимым диагностическим оборудованием, приступил к работе. Работа началась с города Армянска, постепенно специалисты будут продвигаться вниз к Севастополю. Надо сказать, люди изголодались по специалистам, по квалифицированной медпомощи», – сообщил он. Первый этап этой работы может быть завершён к 7 июля и продолжится после летнего перерыва. Он сообщил также, что в Крыму началась работа по созданию территориальных органов ведомства. В целом в 2013 году ФМБА России потратит около 600 млн рублей на развитие медицины в Крыму. На следующий год общая сумма расходов Федерального медико-биологического агентства по Крыму и Севастополю, по прикидкам Агентства, составит 1 млрд 200 млн рублей.

Владимир Уйба: 

«Впереди много интересной работы»

Во время расширенной коллегии Федерального медико-биологического агентства его руководитель Владимир Викторович Уйба провёл пресс-конференцию для журналистов. Руководитель Агентства исчерпывающе ответил на все их вопросы.

– Недавно завершились XXII Олимпийские игры. Все знают о трагической судьбе нашей фристайлистки Марии Комиссаровой. Не могли бы вы рассказать о том, как она чувствует себя сегодня?

– Да, конечно. На днях начальник нашего управления спортивной медицины Юлия Вячеславовна Мирошникова летала в Германию, в клинику восстановительного лечения, где находится Маша. За неделю до этого Маша попросила поменять немецких психологов, потому что психологический контакт – это сложная штука, и мы к ней отправили нашего психолога из центра спортивной медицины, и теперь они работают вместе. Основная проблема – это, конечно, адаптация к той социальной среде, в которой Маша, к сожалению, оказалась. Думаю, что недели через две мы её заберём в Россию, потому что комплекс мероприятий, который планировали провести немцы, уже будет закончен. Мы могли и первый блок мероприятий провести здесь, у нас, но, поскольку Мария была убеждена, что это лучше сделать в Германии, мы пошли ей навстречу. Второй этап мы будем проводить у себя и готовимся к очень большой работе в связи с этим. У нас есть идеи, интереснейшие задумки по восстановлению повреждённых участков спинного мозга, и мы посмотрим, что получится. Мы очень надеемся, что будут добрые плоды. Так что мы ведём с Машей работу не только по отслеживанию и поддержанию её состояния, но и активную работу по его изменению. Ведётся активный поиск новых методов лечения для неё. Дай Бог, чтобы всё срослось. 

Второй этап её лечения будет проходить в центральной клинической больнице, он ни в чём не отличается ни по мероприятиям, ни по технологиям, ни по восстановительным комплексам, причём у нас они стоят даже более новые. Это мы сделаем. Но второй этап таков: она сядет в коляску и научится справляться с перечнем жизненно важных функций. Задача-максимум – это, конечно, работать над восстановлением проводимости спинного мозга, чтобы вернуть главные функции. Вот такие дела. Это наша человеческая даже, а не только профессиональная задача – вести Машу дальше. Мы её не оставим, потому что, если говорить начистоту, все рядом, пока острый момент, а потом все уходят в сторону, и человек остаётся один на один со своей бедой. Мы её одну не оставим. Так же, как Ирину Скворцову, хотя по ней тоже в своё время были сложные вопросы. Но она и на Олимпиаде была на своих ногах, и огонь олимпийский несла. Так что мы надеемся на лучшее.

– Владимир Викторович, вы говорили об оптимизации и называли цифру – более 12 млрд рублей. Что такое оптимизация, за счёт она происходит? И само это слово что означает – сокращение? И ещё один вопрос: Вероника Игоревна Скворцова сказала о том, что произойдёт качественный скачок в развитии биомедицины и ФМБА России будут доверены биологические коды. Расскажите об этом подробнее, пожалуйста.

– По оптимизации тема непростая, это комплекс мероприятий, связанный в том числе и с сокращением расходов. А сокращение расходов, безусловно, тянет за собой всё: это и сокращение неэффективно работающей койки – это в первую очередь, и сокращение рабочего персонала, который тоже работает неэффективно, то есть по сути люди «проедают хлеб», такое тоже бывает. Оптимизация – это в первую очередь новые интенсивные методы работы, которые позволят сократить расходы и ни в коем случае не ухудшить качество медицинской помощи и её доступность. Это совершенно жёсткая позиция. Двенадцать миллиардов – те средства, которые были сняты с Агентства в этом году. На самом деле это деньги огромные – всего у нас на здравоохранение идёт 36 млрд рублей, то есть треть всех средств, это очень много. Но при этом положа руку на сердце нельзя сказать, что они были сняты с нас необдуманно. Тем не менее есть темы в оптимизации, и я уже говорил об этом, с которых снимать средства было нельзя. Я привёл два примера: 1) Госэпиднадзор, который никаким образом, занимаясь, скажем, надзором внутри предприятия и безопасностью для персонала и населения, не может существовать без этих средств, 2) надзор на территории населённого пункта, будь то ЗАТО или атомная станция, где тоже существует жёсткий мониторинг среды, воздуха, выбросов и т.д. И второй раздел, который тоже попал под оптимизацию (можно бы посмеяться, но совсем не смешно), это медико-санитарное и медико-биологическое сопровождение сборных команд Российской Федерации. Такое ощущение, что только победили – и тут же с нас снимают деньги. Чтобы больше не побеждали? 

Понятно, что ситуация непростая. Подразумевается, что эти деньги должен восполнить ОМС. Но не учли, что есть особенности, которые прописаны 323-м Федеральным законом, статья об особенностях оказания медицинской помощи ФМБА России на подведомственных территориях. Мы работаем не как в обычной ЦРБ, у нас медицина другая, включающая в себя вопросы, которые нельзя уложить в систему ОМС. А это не было учтено. И сейчас мы восстанавливаем эти объёмы, четыре миллиарда нам уже восстановили. Мы подсчитали: шесть миллиардов – это как раз те объёмы, которые могут вернуться через ОМС. Иначе нельзя сохранить доступность и качество. Другие шесть миллиардов из ОМС вернуться не могут, потому что ОМС работает только по тарифному соглашению и по территориальной программе. В каждом субъекте есть территориальная программа. Наша помощь в программу не входит, она вне программы, это специализированные вопросы, связанные с деятельностью людей на особых объектах. 

Почему-то Минфин не услышал, когда мы ему об этом говорили. И вот сейчас происходит возвращение этих снятых средств: в доказательном диалоге через Минздрав России как субъекта бюджетного планирования мы убеждаем Минфин в неправомерности снятия этих денег. Диалог с Минфином идёт, около шести миллиардов мы должны закрыть, восполнить в нашем бюджете, а шесть миллиардов – это как раз те расходы, которые должны вернуться через ОМС. Но в ОМС мы их должны заработать, то есть пролечить пациента, дать по нему всю отчётность и получить деньги через фонд. Вот что такое оптимизация. Подытожу: были проблемы в том, что не учли наших особенностей и сняли деньги, которые никоим образом не подлежали снятию. Сейчас мы возвращаем их на своё место.

– Вероника Игоревна Скворцова, выступая на коллегии, сказала о том, что произойдёт качественный скачок в развитии биомедицины и ФМБА России будут доверены биологические коды. Расскажите об этом подробнее, пожалуйста.

– Речь идёт о создании регистров. По любой биотехнологии нужно иметь регистр: и по программе органного донорства, и по донорству костного мозга. Нужен регистр, который является основным документом, по которому страна может заявить, что она в этой программе работает в общемировом нормативном поле, понятном для любой другой страны. Эти регистры по биотехнологиям будут поручены, как сегодня на коллегии сообщила нам министр здравоохранения, нашему федеральному агентству. И это не случайно. Мы потом и кровью, нашим научным потенциалом доказали, что мы можем это сделать. Во-первых, сегодня уже есть регистр по донорам. Вы знаете, что с 2008 года мы такой регистр создаём и каждый год расширяем. Есть информационная база в целом по стране, которая имеет банк здесь, в Центральном хранилище, это Информационный центр крови. Второй регистр – по органному донорству. Мы сегодня начали эту работу, она уже даёт колоссальный результат, потому что мы передаём органы для пересадки не только в свои клиники, а ведём широкий учёт, пока в пилотном варианте, никто нам этого не поручал. Мы просто договорились с коллегами из других областей и создали уже сегодня координационный совет. Мы ведём учёт потенциальных реципиентов на пересадку органов. И третий регистр, который мы ведём сегодня, – по клеткам костного мозга. Исходя из того что мы к сегодняшнему дню уже достигли очень многого в этих вопросах, мы уже ожидали того, что Министерство поручит это нам. Была идея создания нового органа, нового учреждения, которое будет заниматься только этим, но это было бы очень рискованно – без наработанной базы, без механизма её ведения. Начинать с нуля – значит потерять много времени и средств. Агентству предстоит очень большая работа, но у нас вся она будет происходить на подготовленной почве. По реципиентам у нас существует даже уже свой лист ожидания, в который попадает человек, которому нужен орган. По центральным областям, имея договорённость с регионами, мы ведём круглосуточный мониторинг людей, которые погибли в какой-то ситуации, в первую очередь, в ДТП, при этом есть здоровые органы. В этом случае мы выезжаем, действуем в соответствии с законом, соблюдением срока жизни этого органа. Для этого нужна круглосуточная бригада, которая проведёт около десятка исследований, и они дадут возможность подобрать реципиента под этот орган. Сегодня такую работу мы уже ведём не только по Москве, но и по центральным областям России. Работает целая система: если нужно, мы поднимаем вертолёт, или выезжает бригада на машинах. Органное донорство – это ещё один регистр в биотехнологиях.

– Но при этом ведь необходимо получить согласие родственников?

– Обязательно берётся согласие родственников. Всё происходит строго по протоколу. Это один из основных документов.

– Вопрос по Крыму. Вы на коллегии сообщили о том, что состоялся первый выезд наших докторов. А в целом насколько вы сейчас представляете, как сложится работа Агентства на полуострове? Много ли её будет, с чего начнёте?

– Работа Агентства в Крыму у нас сейчас уже спланирована по четырём направлениям. Первое – это то, с чего мы сейчас начали, это медицинское сопровождение, при этом Минздрав РФ ведёт переговоры с Министерством Крыма: там есть «наши» больницы, я имею в виду исторически сложившиеся больницы Агентства. Это больницы в Керчи и в Севастополе, так называемые больницы водников. В Агентство в своё время была передана вся система работников водного транспорта, всего около сотни учреждений с филиалами. В Крыму две такие клиники, они государственные, и мы сегодня ведём переговоры, чтобы они были возвращены в систему Агентства, где они и должны быть. Они и сегодня занимаются медицинской помощью морякам, сотрудникам Морфлота, подводникам, водолазам и т.д. Второй блок – это санаторно-курортное направление. Вы знаете, в системе агентства 16 санаториев, и мы в этом году оздоровили более 70 тыс. человек по стране. Поэтому там у нас изначально как минимум 5 санаториев, которые имеют родство с 3-м Главком. Все санатории остались государственными, поэтому по ним тоже ведутся переговоры, чтобы их нам передать. Третье направление – это кровь и донорство. Это направление полностью за нами. Сегодня мы обследовали уже все станции переливания крови, их три основных: в Керчи, Севастополе и Симферополе, и 20 филиалов по Крыму. У них там, кстати, очень высокий процент безвозмездного донорства в отличие от России. Если мы вышли на 22 донора на тысячу человек, то там этот показатель 35,6. В этом отношении они молодцы. При этом средняя стоимость за кровь, которую получает донор, в пересчёте на рубли составляет 100 рублей. Но материально-технический уровень заготовки, переработки и хранения крови – 80-е годы прошлого столетия. То есть как они удерживаются от серьёзных проблем, от вирусного инфицирования крови – это загадка. Нам многое нужно будет сделать в деле серьёзного переоснащения всех станций. Но мы уже сегодня сделали предложение перераспределить средства по программе «Донорство» на 2014 год на Крым: для них нужно порядка 460 миллионов.

– То есть на Крым никто не добавит?

– В 2014 году нет. Вы же знаете, что Правительство приняло решение: в 2014 году все министерства и ведомства по Крыму работают за счёт собственных средств. Медицинский десант, работающий в Армянске (я говорил о нём в докладе на коллегии, то есть 54 специалиста, 20 единиц техники) – это всё на средства, изысканные внутри Агентства, никто нам денег на это дополнительно не дал. И четвёртое направление – это территориальные органы. Вы знаете, что в системе Агентства работают территориальные органы, это органы Госсанэпиднадзора, которые по всей стране обеспечивают мероприятия по профилактике всех санэпидвопросов по нашим территориям. Мы там точно так же создаём два территориальных органа, которые будут заниматься контролем за оборотом крови. В задачу этих органов входит ещё надзор и контроль за оборотом крови: её заготовка, переработка и хранение, безопасное, на должном уровне. Вот четыре направления, по которым мы сегодня уже плотно работаем. И к этому добавляется ещё пятое – диспансеризация населения, которую мы уже начали в Армянске. Позади первый день работы, он всегда более организационный, работу начали с одиннадцати часов. И за первый день было принято более 300 человек взрослого населения, причём обследование комплексное: каждый человек прошёл как минимум 10 специалистов да плюс ещё методы обследования, и 70 детей – точно так же, обследование и лечение. Эту работу мы планируем проводить до 7 июня по договорённости с крымскими коллегами, потом будет перерыв на лето, они сами о нём попросили, а с осени мы начнём второй этап диспансеризации. В общем, в Крыму будет, я думаю, очень много работы.

– А во что всё это выльется по денежным средствам?

– Мы посчитали: примерно за год получается 1 млрд 200 млн, это общая цифра: и содержание, и выплата заработной платы в санаториях, больницах, в центрах крови, которые надо, конечно, привести в порядок. Потому что сейчас за нами будут очень пристально смотреть, на каком уровне у нас идёт работа. Но мы только что приняли это. Самое новое оборудование там 1991 года, вы представляете? Это уже музейный экспонат как оборудование прошлого столетия. Общая цифра – 1 млрд 200 млн, а в этом году мы работаем за счёт собственных средств. Перераспределив средства по программе «Донорство крови», мы, я думаю, уложимся где-то в 600 млн рублей. Но это будет пока, естественно, короткая схема действий, неразвёрнутая.

– Владимир Викторович, вы сказали, что от предпринимаемой оптимизации не должны страдать основные программы Агентства. Но есть информация о том, что вы подписали официальное письмо, запрещающее загранкомандировки в страны НАТО для сотрудников учреждений, подведомственных ФМБА России. В результате, как утверждается, сотрудники не могут выехать на научные симпозиумы, где они выступают докладчиками.

– Я как врач всегда говорю: надо говорить на объективном языке. Мы людей отправляли за рубеж и сейчас отправляем, и никакие командировки не остановили. Другое дело, что, как США объявляют списки чиновников, которых они не принимают в стране, так и у нас есть свои списки. У нас есть определённое опасение, что могут быть предприняты какие-то действия по отношению к нашим учёным, которые до этого беспрепятственно выезжали и возвращались, а это люди, которые имеют в голове колоссальные, прорывные технологии. Их могут по какой-то причине, по любой, вымышленной причине, под каким-то предлогом задержать. Но я повторяю, что у нас в Агентстве мы ещё никакому человеку не запретили выезд с научными целями. Частные поездки – это другое дело. Если это поездка по профессиональной принадлежности, отказа нет. Скорее всего, речь идёт о людях, которые не были в плане по оплате этой командировки, а у нас всё планируется заранее, потому что это бюджетные средства. Официально говорю: мы никому не отказали. Подписано письмо с просьбой воздержаться от частных поездок за рубеж, потому что мы не можем гарантировать человеку, что он там будет действительно находиться в режиме полной безопасности. Несколько частных поездок действительно остановлены. Мы говорим: только с научными целями и на лечение. Вы имейте в виду, у нас ведь необычное агентство. И работа здесь часто связана с определёнными обязательствами, которые человек подписал по секретоносительству. Это особое состояние. Человек работает, подписав обязательства, это связано с государственной тайной. И человек знает об этом.

Вот смотрите: 4 апреля группа учёных НИИ вакцин и сывороток поехала в Ганновер, 8 апреля другая группа поехала в США, ещё одна группа выехала в Германию, 9 апреля – в Японию, 10-го – в Италию. И это только за несколько дней.

– Вы в прошлом году говорили об интересных разработках Агентства, связанных с вакцинами против рака, против СПИД. Хотелось бы узнать, что нового здесь появилось, есть ли какие-то продвижения? И имеются ли новые прорывные исследования, о которых можно сказать сегодня?

– Вы знаете, наука – это такая сфера, где нельзя бежать впереди паровоза. По вакцинам я сообщал, что и по СПИДу, и по раку мы находимся на этапе доклиники. И здесь нельзя форсировать, нельзя смоделировать ситуацию, особенно связанную с человеком. Можно смоделировать экономическую ситуацию, и то с ошибками. Нужно пройти рутинные исследования, и здесь нельзя торопить, особенно если речь идёт о препаратах. Препарат должен пройти всю рутину доклиники и клиники, прописанную в 62-м законе о лекарственных средствах. Доклиника по разным препаратам идёт от пяти лет и более, это может быть и семь, и десять лет. Бывают ведь направления, которые ни к чему не приводят. Шли, шли и поняли, что тупик, и тогда возвращаются назад вот с таким результатом. Так бывает. В вопросе по вакцинам по раку и СПИДу мы сейчас находимся на доклинике, и это может продлиться ещё год или два. Пока нового ничего, к сожалению, сказать нельзя. Могу сказать, что исследования по СПИД – это перспективно, и речь идёт, видимо, о событии этого года, это я могу подтвердить. Это очень перспективная вакцина. Думаю, что в течение двух лет доклиника закончится, и мы выйдем тогда на клинику. Это очень непростая вещь, нужны добровольцы, нужна контрольная группа. Добровольцы дают своё согласие, потому что используется пока ещё не законченная вакцина. Поэтому пока могу сказать только одно: мы двигаемся вперёд, но, может быть, не так быстро, как хотелось бы.

– А оптимизация как-то скажется на этом направлении работы, на научной деятельности Агентства?

– Нет, оптимизация идёт по разделу лечебной работы, только по этому бюджетному разделу.

– А сократится ли в таком случае количество больных, которые будут пролечены?

– В том-то и дело, что федеральный бюджет с нас эти деньги снимает, а ОМС готово оплачивать по факту за пролеченных больных. Раньше бюджетные деньги давались по закону априори в начале года, и дальше они отрабатывались. Сейчас другой порядок, и он абсолютно правильный. Деньги идут за пациентом. Поэтому шесть миллиардов, которые мы должны получать от ОМС, находятся в состоянии готовности оплаты. А больница уже должна пациента привлечь – качеством, доступностью. И в ЗАТО сегодня у человека есть выбор, куда пойти. А сократится ли у нас количество пациентов – думаю, что нет, потому что всё-таки, если хотите, генетически сложилось, что в наших городах хороший уровень медицинского обеспечения. И сегодня главный врач и его заместители заинтересованы в том, чтобы пациент пришёл в больницу.

– Дело в том, что сегодня уже все говорят о том, что тарифы ОМС не имеют никакого отношения к стандартам оказания медицинской помощи.

– Совершенно верно. Мы сейчас ведём работу со всеми территориальными фондами через федеральный фонд, это огромная работа. Министерство здравоохранения в прошлом году по нашей просьбе проводило рабочее совещание со всеми территориальными фондами, а в этом году по этому поводу даже губернаторы были в Минздраве – с тем, чтобы были пересмотрены тарифы. Действительно, они тарифы занижают, особенно для федеральных учреждений. Вот этим мы сейчас занимаемся, выравниваем тарифы. Но и в принципе тарифы ОМС занижены. Здесь выход только один: стандарт, если он разработан и утверждён государством, не может быть занижен, территориальный фонд не имеет на это права. А многих стандартов пока нет. В этом году Минздрав должен подготовить 1300 стандартов. А территориальный фонд предъявляет: раз нет федерального – вот мой стандарт. Пока процесс так и идёт, многое происходит одновременно – и принятие стандартов, и работа по тарифам. Сегодня около 400 стандартов уже работают, и это хорошо.

– Но фонды ОМС не наполняются, потому что часто нет или недостаточно отчислений, не работает промышленность.

– Не могу согласиться. Знаю, что сегодня многие территориальные фонды работают с очень хорошей экономией, они деньги просто держат в резерве, потому что есть большая вероятность того, что с 2015 года, как вы знаете, высокотехнологичные методы лечения будут оплачиваться из ОМС. Есть, конечно, и дефицитные по бюджетам регионы, но многие профицитны. Не забудьте, что есть ещё федеральный фонд ОМС, и его задача – выравнивать профицитные и дефицитные бюджеты территориальных фондов, тогда и это будет возможно и решаемо.