М.Ш. Хубутия: «Я ратую за то, чтобы врач изучал конкретного пациента и адекватно лечил исключительно его, а не абстрактную болезнь» №3(56), 2012 год

Через тернии — к звездам

Директор приходит на работу чуть свет: стрелка часов только подтягивается к цифре «6», а Могели Шалвович уже весь в делах, которые не отпускают его допоздна. Зато сколько всего сделать удается — впору в Книгу рекордов Гиннеса записывать. Мне рассказали, что как-то директор был в ударе и за день успел сделать несколько сложнейших операций: одному пациенту пересадил сердце, другому — печень, после этого еще и почку.

Хирург говорит, что в операционной он чувствует себя словно в родной стихии, полностью концентрируется, направляя сгусток энергии на пациента, которому в данный момент надо помочь. И, удивительное дело, от этого сил только прибывает. Как не вспомнить народную мудрость: не оскудеет рука дающего…

Сидим в кабинете директора, ведем разговор, при этом никак не оставляет ощущение, что нас внимательно слушают. Поворачиваюсь — на стене портрет, и я встречаюсь взглядом с изображенным на нем человеком.

— Мой учитель, выдающийся хирург Валерий Иванович Шумаков, — говорит Хубутия.

Именно в Институте трансплантологии и искусственных органов Могели Шалвович сформировался как ученый и хирург, которому стало под силу руководство знаменитым институтом. В 1987 году он стал участником первой успешной операции по пересадке сердца. С тех пор операций сделано немало — в области кардиологии, трансплантации внутренних органов, но именно эта стала знаковой, знаменующей точку отсчета. Хубутия стал первым отечественным ученым, сделавшим сравнительный анализ результатов нескольких десятков подобных операций. Он хирург, выполняющий уникальные операции по трансплантации сердца, легких, печени, почки и поджелудочной железы. Хотя сам Могели Шалвович считает себя в первую очередь кардиохирургом.

М. Хубутия разрабатывает новые методы лечения острой сердечной недостаточности и принципы иммунокоррекции в процессе подготовки больных к пересадке сердца. После его прихода в НИИ им. Склифосовского многое было сделано, в том числе налажена трансплантация почки, поджелудочной железы, сердца, легких.

Интересна история трансплантации легких. Эта операция была разработана известным русским ученым Владимиром Петровичем Демиховым, который впервые в мире в 1951 году сделал комплексную пересадку легкого и сердца на базе Института Склифосовского. Операция была проведена на животных, а мир присматривался к поискам нашего ученого.

Кстати, южноафриканский хирург Кристиан Бернард, сделавший первую пересадку сердца человеку, стажировался в свое время у Демихова.

— Я давно готовился к технически сложным операциям, — говорит Могели Шалвович. — Сегодня мы уже провели пять сложнейших операций по трансплантации легких. В России подобные хирургические вмешательства нигде больше не проводятся, даже в мировой практике они редки, настолько сложно выхаживать пациентов. Проблема в том, что лишь 15 процентов донорских легких пригодны для трансплантации. Это наиболее капризный орган, потому что при жизни человека в бронхиальном дереве чаще всего локализуется инфекция, которая после пересадки активизируется на фоне иммуносупрессии, и таких людей очень трудно выхаживать. Прежде чем прооперировать первого больного, я обратился к академику А.Г. Чучалину, известному ученому-пульмонологу, и предложил провести совместную операцию. Мы объединили усилия и достигли хорошего результата. Академик Чучалин создал специальную команду из молодых ученых, и мы совместно добились успеха. Многие больные нуждаются в пересадке сердца и легких одновременно. Думаю, в ближайшее время мы будем готовы провести такую операцию.

Трансплантация одного легкого занимает от четырех до восьми часов, в то время как пересадка двух легких — от шести до двенадцати часов. После операции пациенты должны на протяжении всей жизни принимать иммуносупрессорные лекарства, чтобы снизить риск отторжения пересаженного органа организмом.

Первая операция по пересадке двух легких, проведенная в Склифе под руководством Хубутия, вернула жизнь 34­-летней пациентке с тяжелым заболеванием — лимфангиолейомиоматозом, при котором происходит неконтролируемое и хаотическое размножение клеток гладкой мускулатуры легких, поражаются также лимфатические сосуды, торакальные и абдоминальные лимфоузлы. Болезнь неясной этиологии встречается исключительно у женщин детородного возраста и сопровождается прогрессирующей одышкой, кашлем, спонтанным пневмотораксом. Без операции пациентке оставалось бы несколько месяцев жизни. Она могла только лежать, а любое движение сопровождалось сильной одышкой. Во время операции легкие пациентки были полностью удалены и заменены донорскими. Качественное улучшение дыхания стало заметно уже на операционном столе.

Эта уникальная и сложнейшая операция длилась более двенадцати часов. После трансплантации последовал длительный период лечения. Пациентка находилась под круглосуточным наблюдением медицинских работников, ее заново учили дышать и ходить, и как результат — возвращение к нормальной жизни без кислородной маски и физических ограничений. Последняя, пятая, операция по трансплантации легких сделана девочке, которая сейчас активно идет на поправку.

Несколько лет назад трансплантацию легкого провели питерские хирурги совместно с французскими коллегами. Теперь московские хирурги делают эти операции самостоятельно.

В НИИ имени Склифосовского сделали первую операцию на кишечнике. Правда, дебют не принес успеха, произошло отторжение донорского органа, тем не менее методика будет совершенствоваться. Что поделать, путь науки труден — и первопроходцам приходится прокладывать его через тернии. Но с уверенностью, что ведет он к звездам.

— Трансплантация внутренних органов — важная проблема, однако главная задача института — оказание скорой помощи, именно на это направлены основные наши силы: неотложная абдоминальная хирургия, травма, кардиохирургия, сосудистая хирургия, нейрохирургия и так далее… В год проводится почти 18 тысяч операций, принимаем до 50 тысяч пациентов, — говорит директор.

В апреле нынешнего года на базе НИИ им. Склифосовского был проведен крупнейший форум врачей неотложной медицинской помощи. Широко обсуждались вопросы об оказании неотложной медицинской помощи больным, страдающим сердечно-­сосудистыми заболеваниями, о специфике лечения больных при тяжелой сочетанной и множественной травме, лабораторной диагностике экстренных и неотложных состояний в медицине. Большое внимание было уделено также вопросам неотложной нейрохирургии, анестезиологии и реаниматологии. Так, существуют разные подходы и алгоритмы лечения того же острого инфаркта миокарда. Специалисты института активно занимаются выработкой наиболее оптимального алгоритма лечения ССЗ и его внедрением в широкую практику. Их внимание сфокусировано также на проблемах нейрохирургии, на лечении заболеваний сосудов головного мозга и т.д.

— Сейчас медицина поделена на зоны компетенции между врачами узких специальностей, не остается места для междисциплинарного взаимодействия, — размышляет М.Ш. Хубутия. — То есть травматолог смотрит поврежденную часть тела, кардиолог слушает сердце, и все это — по отдельности. Я ратую за то, чтобы врач прежде всего изучал конкретного пациента и адекватно лечил исключительно его, а не абстрактную болезнь. Эта идея была принята на ура всеми врачами. Я не требую от терапевта или кардиолога, чтобы они делали операции. Но если привезли больного в шоке после травмы, с обильной кровопотерей, врач должен знать, как оказать ему первую помощь и вывести из критического состояния. Или, положим, терапевт обязан знать, как действовать при открытом переломе бедра.

Клеточные технологии и не только…

Донорских органов катастрофически не хватает. Где выход? Ученые считают, что будущее за клеточными технологиями, потому что искусственное сердце не может работать длительно, начинается гемолиз: бьются эритроциты.

— Уверен, с этой проблемой нам удастся справиться в ближайшие 15 лет. Мы подбираемся к ее решению. — Могели Шалвович настроен оптимистично. — Вообще­-то существуют три пути решения проблемы дефицита донорских внутренних органов. Первый — создание искусственных аналогов. Второй — ксенотрансплантация, использование органов животных. Самый подходящий донор — трансгенные свиньи. И, наконец, клонирование собственных органов человека. Это очень заманчивая перспектива, но отдаленная по времени, хотя уже сейчас из стволовых клеток мы выращиваем кардиомиоциты, которые затем вводим больным. Сейчас создана методика, когда на трахею наращиваются клетки реципиента, и орган начинает действовать.

До недавнего времени больные с раком трахеи и бронхов были обречены оставаться в больничной палате до конца своих дней, прикованные к аппарату искусственного дыхания, на поддерживающих сеансах химиотерапии и лучевой терапии. Считалось, что опухоли, поразившие нижние дыхательные пути, невозможно удалить, сохранив при этом функции дыхания. Недавно российские медики в Научном центре имени Н.Н. Блохина РАМН провели уникальную операцию по пересадке биоимпланта на основе донорской трахеи и бронхов. Эта технология разрабатывалась около десяти лет.

— Это перспективный и обнадеживающий путь развития трансплантологии, — считает Хубутия. — У нас в институте создана одна из лучших в России лабораторий, где успешно занимаются и этой проблемой.

Технологии, конечно, важны, но без специалистов они не работают. К сожалению, в России только в двух вузах есть кафедры, при Первом мединституте и МГМСУ, на которых готовят будущих врачей-трансплантологов. В НИИ им. Склифосовского осознают эту проблему и стараются ее решить, принимая на стажировку и работу перспективных интернов и ординаторов.

М.Ш. Хубутия ведет активную преподавательскую деятельность. Он профессор кафедры трансплантологии и искусственных органов Московского государственного медико-стоматологического университета и заведующий кафедрой физики живых систем факультета молекулярной и биологической физики МФТИ. Эта наука чрезвычайно интересна. Студенты изучают движение клеток и физические состояния клеточного состава организма, действия положительно и отрицательно заряженных частиц, отслеживают изменения, которые производит болезнь в организме человека.

Проблема трансплантологии весьма актуальна для всех стран и народов. В России до недавнего времени специалистов такого профиля даже не готовили, поэтому дел в этом направлении — непочатый край. Под руководством М.Ш. Хубутия работают трехмесячные курсы повышения квалификации врачей. Читаются лекции, часов, к сожалению, отведено немного. Проходят практические занятия на анатомическом материале, где демонстрируются определенные приемы трансплантации, в частности, печени, легкого, почек.

Могели Шалвович рассказывает о новом своем начинании:

— Современная медицина так стремительно шагает вперед, что мы, врачи, не успеваем за инженерными мыслями, воплощенными в сложных аппаратах — КТ, ЯМТ, УЗИ. Имея только одно образование, врачу сложно это осмыслить. Некоторое время тому назад у нас была встреча с В.В. Путиным, который был на тот момент премьер-­министром. Мы говорили о том, что надо дать возможность студентам, обучающимся на факультете молекулярной и биологической физики МФТИ, получить сразу две специальности — инженерную и медицинскую. Следующее поколение врачей, получивших инженерную подготовку, знающих, какие процессы происходят в МРТ, смогут грамотно читать пошаговые срезы и снимки. Премьер-­министр дал поручение министру образования и ректору, которое уже выполнено, и сейчас на базе Второго медицинского института ведется подготовка таких студентов. Это новый подход к подготовке медицинских кадров, не практикующийся пока нигде в мире.

Без государственной поддержки такая наука, как трансплантология, развиваться не может. Уже приняты соответствующие федеральные законы, ждут очереди новые правовые акты. Существенной и необходимой становится и общественная поддержка. Вклад СМИ в это дело колоссален. Достаточно вспомнить самую первую трансплантацию, осуществленную в мире, и последующие публикации в американской периодике, которые вызвали всплеск энтузиазма среди населения. Люди подписывали так называемое информированное согласие, в соответствии с которым «завещали» в случае внезапной смерти свои органы больным, которых может спасти только операция…

— Мы были с Валерием Ивановичем Шумаковым, моим учителем, в Риме, и он встречался с Римским Папой Иоанном Павлом II, — вспоминает хирург. — Когда он оттуда вернулся, то рассказал, что спросил у понтифика, как тот относится к трансплантологии. Ответ был таков: человек, при жизни завещающий свои органы смертельно больным людям, совершает микропоступок Христа.

Беседа с интересным человеком раскрывает все новые и новые стороны его личности — жаль, что стрелки часов не стоят на месте. Последний вопрос Могели Шалвовичу — о радости жизни и его ответ:

— Ощущение радости приходит к хирургу не в конце удачно проведенной операции, а только тогда, когда больной выписывается из больницы и результат очевиден. Чувство удовлетворения ни с чем не сравнить. Представьте, человек, которого я оперирую, лежит на «одре смерти», альтернативы трансплантации для него на данный момент не существует, только она может его спасти. Если все проходит удачно — возникает ощущение, которое сложно даже передать словами. Наверное, это счастье.